Я вообще никогда никого не слушался, ни дур, ни умных, иначе я не написал бы даже «Крокодила».

К. И. Чуковский

Сказки

Белая ночь

Белая ночь.jpg

Ромка стоял в кабинете врача возле столика с игрушками.

— Не бойся. Бери, что хочешь, — сказал врач.

«И вовсе я не боюсь», — подумал Ромка и взял пожарную машину с отломанным колесом. Резиновая утка и пупс — это для малышей и для девочек. А он мальчик и уже совсем большой — скоро пять лет.

— Ж-ж-ж… — хромая пожарная машина поехала к пирамидке, потому что пирамидка загорелась.

«Кое-чего я всё-таки боюсь», — признался себе Ромка и покосился на врача.

Например, уколов. А особенно — темноты.

Когда выпал снег, и папа куда-то уехал, Ромка вдруг понял, что ночи слишком чёрные, а потому слишком страшные. Кто угодно может скрываться в черноте, а папы дома нет, и спасти их с мамой совершенно некому. Тогда Ромка стал просить маму не выключать настольную лампу. Мама сказала, что это дорого — жечь свет всю ночь напролёт, но после того, как он намочил пижаму и простыню, и потом они весь день сушили матрас на батарее, мама разрешила спать со светом. Мама добрая, только зачем-то бросила на пол фотографию, которая висела в красивой раме на стене. Стекло разбилось, и мама выбросила всё в мусор, но Ромка потихоньку достал снимок и спрятал под коробку с игрушками. Потому что снимок ему нравился. На этом снимке мама была в красивом белом платье, как у принцессы из сказки, а папа смотрел на неё серьёзно и нежно, точно так же, как смотрел на Ромку, когда поправлял ему одеяло перед сном.

Настойчивый голос доктора прервал воспоминания:

— Вы же понимаете — чудес не бывает!

Мама тоже всё время так говорит.

Когда выпал снег, папа куда-то уехал. Это было странно. Мама тоже была странной. Иногда она подолгу сидела перед выключенным телевизором. А ещё — часто говорила по телефону с подругой тётей Катей о каком-то козле. Однажды Ромка не выдержал и сказал, что тоже хочет увидеть этого козла, что у некоторых дома живут разные звери и ему тоже надо. Мама засмеялась, а потом вдруг заплакала. И Ромка больше не стал заводить разговор про домашних животных.

Перед Новым годом Ромка рисовал фиксиков за кухонным столом, пока мама резала невкусные овощи. Она объяснила, что на праздник обязательно надо есть эти противные овощи. Рядом с ними стояла пачка не менее противного майонеза. «Если мама добавит его в овощи, я точно есть не буду!» — решил про себя Ромка, но маме не сказал. Она и так с тех пор, как уехал папа, всё время злится. Тут Ромка вспомнил, что до того, как уехать, папа обещал подарить ему игрушечных фиксиков из любимого мультфильма — Нолика и Симку.

— Мам, а ты когда-нибудь фиксиков видела?

— Нет.

— А они существуют по-настоящему и живут в элек-три-ческих приборах, — старательно выговорил Ромка, очень довольный собой. Раньше это слово никак не получалось.

— М? Угу, — равнодушно промычала мама.

Ромке очень понравилось, что она так легко согласилась, будто фиксики — настоящие, и он решил продолжить разговор.

— Мам, а на Новый год папа придёт?

— Нет, — буркнула она.

— А Дед Мороз?

— Никто не придёт! — вдруг закричала мама. — Ни папа! Ни Дед Мороз! Ни фиксики! Никто! Чудес не бывает, понимаешь?!

Потом она всхлипнула, крепко его обняла и почему-то задрожала, хотя было тепло.

Мамины волосы мешали дышать.

Ромка отодвинул их рукой, высунул лицо и подумал: «Это она зря так сказала — про фиксиков. Конечно, папа и Дед Мороз, может, и не придут, но фиксики-то и так здесь. В утюге. В телевизоре. В пылесосе…»

— Чудес не бывает, — повторила мама за доктором, словно разучивала новую песню в садике.

— А посему — только госпитализация, — подытожил врач.

Ромка не понял, что это такое, поэтому совсем не испугался. Он посмотрел в окно. Там вовсю зеленела весна и дети без шапок бегали вокруг скамейки под цветущим деревом.

А вот мама похоже испугалась.

— То есть по-другому никак?

— Никак.

— А можно мне с ним лечь?

— Нет такой возможности. Да и потом — лежать ему не меньше месяца. Вы что же — с работы уволиться собираетесь? Не переживайте. О вашем ребёнке позаботятся.

— Но он боится темноты…

— Знаете, что, мамочка? Это уже ни в какие ворота не лезет. Все дети боятся темноты. Что ж их теперь — не лечить что ли?!

Мама замолчала, а Ромка осмотрелся в поисках ворот и хихикнул. Глупый дядя. Нет здесь никаких ворот. Только дверь.

Потом было ещё много разных дверей.

А потом Ромка оказался в большой белой комнате, которую называли палатой.

Вечером в палату заглянула тётенька в белом халате и щёлкнула выключателем. Свет погас, и комната погрузилась в потёмки. Было ещё совсем не темно, но всё равно по стенам как будто поползли неясные тени.

— Я хочу спать со светом! — пискнул Ромка.

— Это кто там такой разговорчивый? — строго сказала тётенька.

Ромка притих, а другие дети захихикали.

— Закрываем глаза и спим! А кто хочет на горшок — идите прямо сейчас, чтобы потом всю ночь не шастать!

На горшок никто не захотел. Дверь захлопнулась.

Тишина казалась живой из-за сопения детей.

Все спали. Ромке тоже очень хотелось спать, но он боялся закрыть глаза. Если закроет глаза, станет совсем темно и чудовища оживут.

Слезинка защекотала щёку. Щека разгорелась от стыда. Ромка вытер глаза кулаками и храбро уставился в темноту.

— Привет! — сказала темнота. — Почему ты плачешь?

— Кто это? — заволновался он. — Я тебя не вижу.

— Как это не видишь? Я же прямо вокруг тебя. Я — ночь.

— Я не люблю ночь, — честно сказал Ромка. — И не хочу, чтобы ты наступала.

— Как же так? Это очень обидно. Все дети меня не любят, — пожаловалась ночь, и тени на стенах стали расползаться словно акварельные краски на мокром листе. — Ни один ребенок никогда не сказал: «Ура! Ночь наступила! Как же я её люблю!» Никто не хочет, чтобы я приходила.

Ромке стало жаль Ночь и он поспешил исправиться:

— Извини. Просто ты такая тёмная. А я боюсь темноты.

— Хочешь, открою тебе секрет? Каждый раз, когда мне удаётся подружиться с каким-нибудь ребёнком, я светлею.

— Правда? И если мы с тобой подружимся, ты не будешь темнеть?

— Ни капельки, — сказала ночь, и в комнате стало чуть светлее.

— Тогда — давай дружить, — предложил Ромка.

— Давай, — сказала ночь. — Поиграем? На кого похожа эта тень?

Ромка взглянул на высокую белесую стену палаты и ответил:

— На кляксу!

— Не-ет! Это ёжик! — засмеялась Ночь. — А вот такая?

Ромка присмотрелся к изменившейся тени и шепнул:

— Это крокодил, который солнце в небе проглотил?

— Никакой это не крокодил, а всего лишь заяц! С двумя ушами! — развеселилась ночь, а потом снова нахмурилась. — Ты, и правда, очень меня боишься. Но раз мы друзья, я должна тебе помочь. Хочешь, совсем не буду темнеть?

— Совсем-совсем? — не поверил Ромка.

— Ни капельки! Конечно, я не смогу всё время не темнеть, но пока ты здесь, пока не вернёшься к маме — обещаю!

— Здорово! — обрадовался Ромка. — Спасибо большое! Ты очень хорошая ночь. Самая лучшая. И вовсе не такая уж тёмная.

Ночь даже немного засветилась от удовольствия.

— А теперь — спи. Маленьким детям обязательно нужно высыпаться. Спасибо, что поиграл со мной.

Ромка закрыл глаза, уверенный — темнеть ночь не собирается.

Следующим вечером всё повторилось. Когда дети заснули , пришла необыкновенно светлая ночь.

— Привет, друг! Ну, что? Поиграем? На кого похожа эта тень?

— На носорога.

— Вовсе это не носорог, а медсестра Алла Потаповна! — хихикнула ночь. — Это у неё шприц в руке, видишь?

— Ага, точно, — согласился Ромка.

Так они играли каждый раз, когда приходила Ночь. Она сдержала слово, и за всё время ни разу не потемнела. Наоборот, становилась ещё светлее, чем прежде. И только перед самой выпиской палату снова заволокли сумерки.

— Я пришла попрощаться, — сказала Ночь. — День уже обижается. Говорит, скоро люди совсем всё перепутают. Днём будут спать, а ночами напролёт гулять и шуметь. К тому же у меня новый друг появился — старый Роман Кириллович из соседнего дома. Он попросил сделать хоть немного потемнее, а то бессонница совсем его замучила. Так что я обещала потемнеть, а он мне за это будет читать вслух перед сном всякую фантастику, например, учебник по истории России или «Всемирная история: учебник для вузов»…

— Хорошо, — разрешил Ромка. — Завтра мама меня домой заберёт, а у нас там лампа настольная всю ночь горит, так что не страшно. А ты… заходи иногда в гости. Мы же друзья.

— Обязательно! — снова чуточку просветлела ночь. — А на прощание я исполню для тебя одно желание. Загадывай!

— Любое?

— Какое угодно! Только ты закрой сейчас глаза и думай об этом желании, договорились?

— Ага!

И Ромка крепко зажмурился.

...

На следующий день он сидел дома в кухне и пил чай с молоком и сахаром, откусывая печенье, густо намазанное сливочным маслом.

Мама стояла возле окна и разговаривала по телефону с подругой тётей Катей:

— И не говори. Не помню, чтобы белые ночи начинались так рано, аж в середине мая, и длились так долго, чуть ли не до середины июля. И были настолько белыми! Чудеса какие-то!

«Вот это правильно, — подумал Ромка. — А то всё — чудес не бывает, чудес не бывает!.. Ещё как бывают!»

Тут на всю квартиру затрещал дверной звонок.

Ромка с мамой бросили телефон и печенье и побежали в прихожую.

В дверях стоял папа.

Он смотрел на маму очень серьёзно —  тем самым взглядом с фотографии, которую Ромка прятал под коробкой игрушек.

В руках папа держал больших улыбающихся фиксиков…

 

 

© Юлия Шоломова

Цикл "Тайные сказки".

Иллюстрация автора.


Новости

Обращение Юлии Шоломовой

Добавлено 27 октября, 2021

Ангел. Техника ассамбляж.

Добавлено 10 апреля, 2020